Стадия куколки

Идея нити обладает весьма широким спектром смысловых значений. Очень часто в архаических мифах нить выступает в качестве универсального связующего элемента или как метафора самой жизни.

Все мы множественными нитями связаны друг с другом, все мы — частицы какого-то единого великого произведения, у всех нас некая таинственная общая задача.

Символ нити инициирует такую идею искусства, которая содержит в себе потенциальную возможность соединить воедино, заштопать наш распадающийся мир, оправдать человеческое существование, вывести героя из нагромождений Лабиринта к спасительной свободе.

Идея нити выражает эту связь, которая делает наш мир единым гармоничным целым, хранит до срока в своих коконах ослепительное чудо жизни, присутствует в сплетениях молекул ДНК и в пуповине, связующей мать и дитя, предполагает духовное единение людей.

Будучи своеобразной метафорой жизни, нить определяет черты подлинной целостности бытия.

Поиск целостного, универсального мироощущения, проявляется в пристальном внимании многих людей к опыту многообразных этнических культур планеты. В ряду таких terra incognita Сибирь, с ярко выраженным материнским началом и агрессивной роскошью природы, воспринимается как некий райский уголок, в котором человек способен почувствовать истинность своего существования.

Этот край — странный и противоречивый симбиоз культурной укорененности этнических меньшинств и отсутствие «корней» большинства населения, его своеобразная маргинализация.

Житель Сибири, потомок местных народов, вынужденных переселенцев или заключенных, длительное время существующий в условиях пограничного состояния, на «нейтральной территории», являет собой некий черновик, эскиз, которому только в будущем предстоит обрести законченную форму.

Осознание своего присутствия в мире у сибиряков сродни экзистенциалистскому — со всем присущим этому комплексом неполноценности и приговоренностью к полнейшей свободе, которой он связан по рукам и ногам.

Их маргинальность — жизнь на грани, как переходное состояние вечно длящейся инициации, — предполагает потенциальную готовность к восприятию чего-то принципиально иного, что становится способом самопознания и поиска своего места в пространственном и временном континуумах.

А сама Сибирь приобретает аллегорические черты, некого гигантского мифического кокона, прячущего в стадии куколки за слоями своих нитей истоки нового «осевого времени», предполагающего беспрецедентный прорыв в будущее.