ЛЮБИ ЭТИ ПЛАМЕННЫЕ МГНОВЕНИЯ

Искусство охраняет наши неврозы, как оранжерея – цветы. Связь между зрителем и картиной всегда наполнена ожиданиями и желаниями, которые никогда не оправдываются и не выполняются, но лишь отражаются, как лицо Нарцисса в потоке воды.

Татьяна Ахметгалиева осознавала эти взаимоотношения с самого начала. Работы в ее главной технике – вышивание на холсте, намеренно брутальное, графика нитками – напоминают вывернутую наизнанку одежду с торчащими нитками и кусками ткани без оторочки. И если одежда камуфлирует страхи, неуверенность, стрессы, то картина оказывается ее противоположностью, выводя на поверхность то, что обычно скрыто вязаным свитером. Но это не разоблачение как процесс, ведущий к окончательной истине. Это шкура, оболочка чувства, вывешенная на всеобщее обозрение.

В новом проекте Татьяны Ахметгалиевой чувство тревоги, лишь изредка проявлявшееся в ее работах, выходит на первый план, и главным носителем этого чувства становится букет-укрытие, в котором угадываются образы агрессивной атаки, голода, смерти. Сюита из новых холстов и видео вдохновлена главой из «Снежной Королевы» Ганса-Христиана Андерсена. Герда попадает в дом колдуньи и наслаждается цветником, постепенно забывая о поисках брата.

Цветы в саду колдуньи непростые: они рассказывают истории, но всегда невпопад, не о том, что Герде нужно знать. Этот цветник удобно воспринимать как метафору музея или выставки – зритель, блуждающий по залам, где признанные шедевры, вроде бы готовые помочь, говорят только о себе, испытывает нарастающее разочарование или, наоборот, отдается эскапизму.

У Татьяны Ахметгалиевой цветник как раз и превращается в выставку, но каждому объекту-цветку приходится раскрыть неприглядную реальность и говорить о том, что скрыто.

Красоту часто приравнивают к очевидности. Математики говорят о «красивых доказательствах», об удачных фабулах романов и фильмов отзываются: «красиво придумано!».

Татьяна Ахметгалиева находит в красоте глубину конфликта. Это открытие выражается в невероятно компактных композициях, сгустках энергии, фактурных взрывах.

Букет как декоративная данность, позволяющая художникам показать виртуозность владения формой и цветом, всегда имел двойное дно, а вкупе с мертвой птицей, завершающей маршрут по выстроенной Ахметгалиевой оранжерее, и вовсе превращается в аллегорию.

Сентиментальный словарь французского художника Жана Батиста Греза приравнивает мертвую птицу к потере невинности, и в проекте «Люби эти пламенные мгновения!» речь идет именно об этом. Красота белых лебедей оборачивается вызывающей вертиго болтанкой.

Зацикленный фонтан из фаллической метафоры  превращается в знак бесконечности, безвыходную ленту Мебиуса. В мирный букет врываются захватчики. Или они всегда там были, притаившись в красоте?